Сейчас все чаще в прессе появляется информация о сотрудничестве краевых министерств с PR-агентствами. Нужна ли, на Ваш взгляд, политикам помощь консультантов по PR? Ведь наверняка найдутся люди, утверждающие, что чиновники должны делом доказывать, что находятся на своем месте.
– Политики и высокопоставленные чиновники всегда пользовались услугами PR-специалистов, просто это никогда не выносилось в публичную сферу. Что касается необходимости такого рода услуг, то для властей важно не только сделать, но и показать результат. Как правило, те, кто хорошо умеет делать, совсем не умеют об этом говорить. И точно так же часто полагают, что дела должны говорить сами за себя. Но чиновники работают в такой же конкурентной среде, как и предприниматели, и им надо уметь показать результат своей работы.
Кому из чиновников удается успешно показывать результаты своего труда?
– О вечном успехе говорить трудно, поскольку PR – это процесс, и он непрерывный, там есть удачи и промахи. Но наиболее часто встречаются нейтральные зоны, когда ничего не происходит. И так все идет ровно до того момента, пока не случается критическая ситуация или ситуация обострившейся конкуренции. У грамотных политиков не возникает критических ситуаций. Об их проблемах может знать узкий круг, могут ходить слухи, сплетни, но это никогда не перерастает в крупные социальные скандалы. Ситуация всегда остается схваченной, "прикрытой ковром". Основная функция самих публичных деятелей и тех, кто им помогает, – показывать из-под покрова только то, что не вызовет каких-либо серьезных потрясений. Ответственность государственных людей в этом и заключается: они не имеют права раскачивать лодку.
Много ли сейчас в Пермском крае непубличных чиновников?
– Конечно, например, я ничего не могу сказать про министров образования, градостроительства, промышленности. Я знаю про существование министерств, но мне ничего не известно про деятельность министров. И в ряде случаев это, наверное, оправданно. Но в иных ситуациях, которые связаны с необходимостью выходить на большие группы населения, мне кажется, это недопустимо. Потому что, на мой взгляд, функции такого рода государственных служащих заключаются еще и в обеспечении лояльности групп населения, за которые они отвечают.
Есть ли сегодня, на Ваш взгляд, в Прикамье политики с харизмой?
– Конечно. В первую очередь Олег Чиркунов. Возможно, Игорь Шубин. Из тех, кто работает в команде губернатора, наверное, больше никого не назову. Складывается ситуация, когда, что называется, "не каждая птица долетит": у нас есть политики с харизмой, но в сравнении с Олегом Анатольевичем все блекнет. Он блещет, фонтанирует, это человек зажигающий. Если все лампочки вокруг погаснут, даже в глазах, он пройдет, и они опять зажигаются, правда, скоро потухнут, но он снова пройдет, и они снова зажгутся. Вы сказали, что чиновникам необходимо уметь правильно показывать результат своего труда. Насколько грамотно, на Ваш взгляд, продвигаются проекты, которые власти считают ключевыми? – Некоторые грамотно. "Семь важных дел", например. В сфере пиара волшебства не бывает, все механизмы здесь давно известны и отработаны.
Что такое успех проекта "Семь важных дел"?
- Это большой бюджет и широкая ротация. То же самое у "Пермской картошки". Правда, потом все свернули. Не знаю, то ли картошка закончилась, то ли нашлись другие причины. Возвращать внимание к проекту будет непросто. Вполне возможно, что цели были короткие, и их достигли. Неоднозначное мнение о проекте "Покупай пермское"! Бюджет вроде большой. Но логику, почему надо покупать пермское, разноцветный медведь не доносит. Власти начали говорить про рабочие места, детские сады, школы, километры дорог, построенные на те деньги, которые останутся в регионе, но не приводили конкретных цифр. Такого рода ассоциативные цепочки, когда от купленного мною молока когда-нибудь построятся километры какой-то дороги в Пермском крае, мне как потребителю кажутся не особенно актуальными.
А как с профессиональной точки зрения вы оцениваете проект 24/20?
– Мне кажется, что в федеральном масштабе об этом проекте говорили мало, и если говорили, то, как водится у нашей власти, выкладывали самую суть, самое мясо. А надо сначала зацепить внимание людей. Сам по себе проект никого привлечь не может, а вот экономия, показанная на конкретном примере, представленная в цифрах, понятных предпринимателям этого уровня, запросто может зацепить. Возникает противоречие: сказать правду, но достаточно сухим чиновничьим языком, без обертки, – это не значит сказать правильно. Потому что просто будет несъедобно. То же самое, если взять набор продуктов, необходимых для приготовления вкусного блюда, и положить их рядом в сыром виде – это не вызовет аппетит. Вот это и есть проект 24/20. Однажды из них может получиться вкусное блюдо, но только при помощи определенных технологий. Не зря же PR называют кухней.
Какими приемами пользуются сегодня политики и высокопоставленные чиновники в Пермском крае? Насколько они удачны?
– Когда как. Возьмите, например, последнюю транспортную войну с участием владельцев автобусов. Конфликт отрабатывался волнообразно, я не могу сказать, что из него вышли очень красиво, но создалось впечатление, что все время подхватывали ситуацию. Власти начинали предпринимать усилия лишь тогда, когда она начинала выходить из-под контроля. Но и это хорошо, потому что если бы самоустранились и вообще ничего не делали, было бы намного хуже. Если говорить о грамотно используемых приемах, в первую очередь приходит в голову деятельность губернатора. Я помню историю с березниковским провалом. Губернатор надел военную форму, по телевизору показывали его полеты на вертолетах, как он заполняет бумаги на ходу. Мне это нравилось, потому что было актуально. Быть актуальным – это один из самых важных моментов. Случилось – надевай то, что следует.
У кого из пермских политиков прослеживается системное формирование образа?
– Я считаю, что о системном формировании говорить не очень корректно. Это то же самое, что системно формировать жизнь. Получится что-то фальшивое, неестественное. Высокопоставленные чиновники и политики в большинстве своем живут по модели достижения жизненного успеха, не разделяя работу и жизнь. Такие люди никогда не перестают быть общественными деятелями – ни на работе, ни на отдыхе. Это – жизнь. В ней есть место и уверенности, и активности, и эмоциональным провалам. Как и в жизни, когда нам что-то непонятно, тяжело, хочется с кем-то посоветоваться, мы находим людей, готовых нас поддержать. Так же действуют политики, обращаясь к консультантам. Но я не знаю удачных попыток, когда люди, занимающие высокую должность, системно формировали свой образ, а консультанты каждый день рассказывали бы, как они должны вести себя. Это означает водить за руку по жизни.
Ребенка своего так не поведешь, а уж взрослого мужчину, который вообще-то добился большего, чем консультант, тем более. "Живой журнал" губернатора как способ пиара дает, на Ваш взгляд, результаты, какие?
– Вы же знаете про существование этого ЖЖ. И многие журналисты первое что делают, когда приходят на работу, смотрят, что написал губернатор. Множество людей получают там информацию, цитируют, обсуждают.
Значит, "Живой журнал" приносит пользу. Следует ли другим министрам последовать примеру главы региона?
– Тем, кто решится завести свой ЖЖ, будет трудно. Но я уверена, что для каждого человека и тем более для публичного важно найти собственный голос. Пусть он будет не такой яркий, как у кого-то, пусть в нем будет не столько гения, но наличие хороших оперных певцов – это не повод отказываться петь компанией. В отношении блогов я считаю, что, как бы ни было трудно, озвучивать мысли для своей аудитории крайне необходимо. Например, у министра развития предпринимательства и торговли огромная армия предпринимателей. Это – его территория, и диалог мог бы принести пользу. Блог лучше, чем что бы то ни было, позволяет увидеть живого человека, обеспечивает обратную связь, позволяет найти ответы на вопросы, которые неясны до конца. Кроме того, еще никто не отменял прямую связь между уровнем доверия и уровнем открытости. Доверие – это мощный ресурс для власти.
Каким, на Ваш взгляд, должен быть образ высокопоставленного чиновника?
– Живым и индивидуальным. У людей, занимающих высокий пост, есть только одна общая черта: они связаны своей должностью, принадлежностью к власти. Чиновник не имеет права относиться к этому безответственно и подставляться. В остальном все индивидуально. Нет ничего печальнее зрелища, когда министра финансов не отличить от министра здравоохранения. Усреднение вряд ли идет на пользу.
Образ какого регионального политика импонирует лично вам?
– Губернатора. Я вообще хорошо отношусь к нашему губернатору, признавая, тем не менее, что, как у любого харизматичного человека, большие плюсы уравновешиваются немалыми минусами. Никогда не могла понять, зачем все, даже неоднозначные решения, связывать непременно со своим именем. Как в случае с "варягами" из Москвы, "оккупировавшими" культурное пространство Перми. Ситуация оказалась очень неприятной, унизительной для части жителей. И что за прелесть стоять в ее авангарде? Лично для меня эта история мало повлияла на восприятие губернатора как человека и политика. Но людей много. И все они – разные…
